Можно, но бесполезно». Хотя в бытовой жизни я, как русский человек, использую их. Их-то не остановишь. Его показали на Роттердамском кинофестивале еще год назад, он успел до принятия нового закона поучаствовать в сочинском «Кинотавре». Либо ты работаешь, либо сидишь дома. Их употребление может стоить вам контактов с полицией. Собравшиеся заметили, что подобное невозможно даже представить во Франции. Как заметил Шапрон, «Левиафан» вышел в прокат во Франции в «не вычищенной версии». Мне было стыдно за них. В таких условиях на площадке рождались совсем другие слова. Это как пропуск в элитный клуб. Не всегда словами выражаются сильные эмоции. И закон о запрете мата похоронит его существование в России. Там же прошел «круглый стол» на тему «Язык в российском кино: шах и мат». 25-летний Иван Твердовский, чей жесткий фильм «Класс коррекции» прошел в Онфлёре с невероятным успехом, и, казалось бы, предполагает использование самой беспощадной лексики, вспоминал: «Когда я приступил к работе над «Классом коррекции», то продюсеры изначально поставили условие – не использовать мат. Там картину отметили за лучший сценарий. Если режиссер будет просить своих героев не использовать подобную лексику, то это уже будет не документальное кино. Ведь, переводя комедию, мы ищем то, что может реально рассмешить именно французского зрителя. Он насчитал 20 моментов, где употребляется матерная лексика. Запретный список, который привел Жоэль Шапрон, расширил даже познания русских участников дискуссии, ограничивавшиеся четырьмя ключевыми словами и словосочетаниями. Его модератором стал отборщик Каннского кинофестиваля, знаток восточно-европейского кино Жоэль Шапрон. Жоэль Шапрон

Это относится к картине «Комбинат «Надежда» Натальи Мещаниновой, «Левиафану» Андрея Звягинцева и самое главное к документальному кино, герои которого говорят, как говорят. Я против использования мата на экране и в публичных выступлениях, кроме тех случаев, когда это необходимая часть контекста. На фестивале российского кино во французском Онфлёре, «Левиафана» показали. Как-то я смотрела студенческий спектакль на курсе Дмитрия Брусникина, где звучал сплошной мат. Но на проходившем в июне Московском международном кинофестивале жюри под руководством Глеба Панфилова присудило Германике приз за лучшую режиссуру. Суть в силе звучащего слова. Кто-то из французов удивился тому, что российские режиссеры до сих пор не вышли на демонстрацию, ведь их право на свободное высказывание попирается новым законом.  Но прокатного удостоверения у фильма до сих пор нет. Он быстрый, травматичный и красивый. Сила воздействия таких слов зависит от внутреннего мира говорящего. Я часто боксирую в этом смысле, но не публично. В русском языке все эти слова — либо мат, либо медицинские термины. Их использование, как и отказ от них, — это вопрос внутренней цензуры говорящего. Ведь в речи московских подростков 12-14 лет мат звучит через два-три слова. Сама Валерия заявила, что отказывается картину переозвучивать, если не примут поправки к закону о запрете мата на телевидении, в кино и литературе. Продюсер фильма Дмитрий Рудовский в интервью «МК» разъяснил: «Мы подготовили цензурированную версию. Нам даже становилось весело от этого. Он вошел в шорт-лист номинантов американской премии «Оскар» в категории «Лучший фильм на иностранном языке», собрал множество призов по всему миру, вышел в прокат во Франции. Сложность перевода, по его словам, не в поиске слов, не в буквальном переводе. Но я против запретов, как и против спекуляций. Иногда и молчание способно мощно воздействовать». Его премьера состоялась на Каннском кинофестивале. Кто-то из русскоязычных зрителей, живущих во Франции, заметил, что цель нового закона в России – благая: защитить русский язык. «Да и да» Валерии Гай Германики вышел 28 июня в краткосрочный прокат, а 30-го его сняли, чтобы избежать проблем с законом. Эквивалент всегда можно найти. А теперь принят закон о запрете мата в России, который вступил в силу в июле 2014 года. Важно подобрать фразы, которые способны также воздействовать на французского зрителя, как, скажем, тексты в фильмах Киры Муратовой на русскоговорящего зрителя. Если такое решение будет принято, то цензурированную версию мы оставим для показа по телевидению, а в прокат выпустим оригинальную Гай Германику». Кинорежиссер Вера Сторожева считает: «Мат – как бокс. «Левиафан» номинирован на премию «Золотой глобус», получил азиатский «Оскар». Однако российский прокат намечен на февраль. Дальше – тишина. Сейчас мы работаем над документальной историей и придумали такой ход: герои не будут говорить, а будут только показывать. В жизни у него один эффект, а на экране – другой. Мы ждем, когда закон о запрете мата будет скорректирован в пользу фильмов, в которых ненормативная лексика допустима в силу художественных особенностей произведения. Она считает, что такое вмешательство повлияет на художественную целостность картины. А уж то, какие при этом будут использованы слова — не так важно. Мой муж Сергей Попов написал сценарий к фильму Киры Муратовой «Астенический синдром». После принятия закона о запрете мата все эти слова убрали, и спектакль ничего не потерял. В лингвистике мат равен междометию, а значит, безболезненно может быть изъят». Запрещать мат в России, все равно что запрещать чистить зубы. Андрей Звягинцев считает нечестным отказ от речи своего народа. Жоэль делал титры к «Левиафану» для французской публики, и в процессе работы даже не заметил, где был мат – настолько все показалось ему органичным. Французской публике рассказали, что до перестройки нецензурные слова отсутствовали в кино и театре. Мы заткнем им рот в определенные моменты».В дискуссии принимали участие бывшие наши соотечественники и французские зрители. Они могут звучать очень грубо. Есть некоторые табу. Шапрон также заметил, что следы некоторые из этих выражений можно обнаружить в записях 12-13 веков. А искусство, по словам оратора, имеет сильное воздействие на жизнь. Насколько нам известно. Закончилась она темпераментным выступлением психоаналитика, которая свела запрет мата в России к вмешательству государства в жизнь женщины. Выход же в России откладывался из-за ненормативной лексики. Среднего не дано. Но приняли на веру, что во французском языке матерные слова не имеют такой силы, как в русском. Фильм «Левиафан» Андрея Звягинцева посмотрел весь мир, но только не родная страна. Это самый короткий путь выразить себя и получить желаемое. Мат имеет мистическую силу. Российский продюсер Екатерина Филиппова, участвовавшая в онфлёрской дискуссии, заметила: «Я никогда не воспринимала использование нецензурных слов, как нечто неизбежное. Но все забывают про документальное кино, фиксирующее нашу жизнь. Там он многократно усиливается. Когда молодые артисты матерились, я сидела с красными щеками. Там мат прозвучал впервые. В «Левиафане» я не заметила мата, настолько он там органичен. Эти слова отсутствуют в официальных российских словарях. Всегда имеет значение, кто матерится и зачем. В частности им сказали: «Это параллельный язык, основанный на семи словах, от которых идут производные, одно вульгарнее предыдущего. Она проигрывает оригинальной и в меньшей степени передает атмосферу андеграунда, в которой живут герои. Прежде чем начать дискуссию, французам пытались объяснить, что же такое мат. «Комбинат Надежда» существует в двух версиях – с матом и без. Сама я нецензурную лексику в кино не использовала, всегда обхожусь другими средствами.