фото: AP

За цифрами – звезда мирового биатлона, Ольга Зайцева. И не надо никаких фамильярностей с плюшевым прозвищем.

Ольге — 36 лет. Уже или еще? Многие болельщики не примут решения биатлонистки об уходе. Она в сборной никому так и не отдала пальму первенства.

Могла ли продолжать бегать?

Ольга всегда работала с полной отдачей. Даже самые отчаянные болельщики, умеющие критиковать всех и вся, не могли позволить себе упрек, что Зайцева – халтурщица. Все знали – работяга, с чувством собственного достоинства и взглядами на жизнь, которые не меняются от смены сезона или главного тренера. «Биатлон — привычная для Зайцевой работа. Так что опасений, что мы вдруг окажемся в хвосте сборной, нет никаких. Нужно только постараться, чтобы Оля максимально комфортно вошла в работу. Не кинулась взахлеб за какими-то секундами, не завелась излишне. Если чего-то и опасаться – то только этого», — так хорошо сказала о ней как-то в интервью «МК» личный тренер и сестра Оксана Рочева

Теперь Ольга Зайцева будет работать в структуре Союза биатлонистов, об этом сообщил президент СБР Александр Кравцов. «Мы с Ольгой неоднократно совещались по поводу ее будущего, не исключая возвращение к спортивной деятельности. В конце концов, взвесив все за и против, а также оценив свое собственное состояние, она решила завершить блистательную спортивную карьеру, включившую в себя участие в четырех Олимпийских играх.

Вместе с тем Зайцева не намерена расставаться с биатлоном и будет работать в структуре СБР. Ей было сделано несколько предложений о роде деятельности, и в ближайшее время Зайцева примет решение, что будет записано в ее трудовой книжке. В любом случае ее уникальный спортивный опыт должен быть использован на благо отечественного биатлона — тем более что она и сама этого хочет».

Что бы ни было записано в ее трудовой книжке, Ольга Зайцева связала себя с биатлоном просто канатами. Как горела спортом, так, не сомневаемся, и будет гореть.

…Мы познакомились за год до Олимпийских Игр в Турине. Что у нее тогда было за спиной из успехов? Россыпи наград на всероссийских стартах, универсиадах, победы на этапах Кубка мира, в 2005-м — сразу три медали чемпионата мира в Австрии, золото серебро, бронза.

Мы с коллегой тогда запутались и никак не могли выйти на то место, где новоявленная чемпионка мира нас ожидала. Она, поняв из беспокойных телефонных звонков, что надо вмешаться в процесс, вышла встречать. Недовольства не проявляла, хотя и особой приветливости – тоже.

Диагноз был поставлен еще в первые минуты разговора — аккуратная такая отличница. На вопросы отвечает – исключительно в рамках заданного. Пошутить может, но скупо, и лишь в ответ на провокацию. Раздражения не испытывает, но и не раскрывается. И зачем-то все время отсылает к собственному сайту, как к первоисточнику.

Что она тогда рассказала? Да фактически всю жизнь набором уже привычных фраз.

…Папа очень хотел мальчика, но что делать — три девочки: я младшая, последняя надежда. Но хотел все время: и первую, и вторую, и третью. То  Сережу ждал, то  Колю… Я была Колей.

Ну, и конечно, про помянутую потом уже сотни раз несостоявшуюся Зайцеву-стюардессу – папа-то летчик, вот гены и выступали.

…А первой в секцию лыжных гонок пошла моя средняя сестра Лена. Ее провожала на тренировки старшая Оксана, потом сама втянулась. Сначала — секция лыжных гонок,  затем — СДЮШОР № 43. Ну, и я – за ними в спорте оказалась. После окончания школы поступила в Колледж профессионального образования и спорта № 200,  окончила с красным дипломом.

…Потом поступила в  Российский государственный университет физической культуры, есть диплом «Специалиста физической культуры и спорта» по специализации теория и методика преподавания лыжного спорта.

ХХХ

«А вы фильм про биатлонистку, которая стала киллером, видели? Она дома то ли из шкафа, то ли из-под дивана свою винтовку доставала», — это я все глуповато пыталась вывести тогда Ольгу на какой-нибудь разговор, отличный от вопросов «а когда бежите, о чем думаете?». Но она и на глупость реагировала весьма серьезно, сразу и здесь расставляя правильные акценты:

— Не видела, и в жизни, сразу опережу вопрос, не знаю ни одного примера. Да у нас и не пойдет никто.— Оля, вы на какой эмоциональный поступок способны?— Эмоциональный? На психоз…— Психоз психозу рознь. Кто-то столы крушит, а кто-то на нервах вперед ломится.— А кто-то винтовку в угол ставит… Это я.— Ну, вот выиграли, и что делаете? Не перед камерой, а для себя? Елена Вяльбе, например, говорят, на последнем чемпионате мира по лыжам уходила в лес и, стоя в снегу на коленях, молилась за наших…— Я, когда стану, как Вяльбе, олимпийской чемпионкой, может, и на колени встану, помолюсь и скажу спасибо, а  пока… другие за меня молятся.

Ой, права была, молились — и за нее, и на нее. Даже, несмотря на то, что Ольга особенно не пускала никого в свою жизнь, — как не пиарила себя тогда, невольно рискуя произвести даже впечатление не особенно контактной, так и сейчас не пиарит, — она стала любимицей болельщиков еще до главной победы на Олимпийских Играх. Выкладывалась в гонках по максимуму, и это было видно всем. Болельщик не дурак. Даже если нет победы, но для нее сделано все, он оценит. А уж если победа, да человек все силы отдал, качай его…

«Ольга — трудяга, ни один тренер не пожалуется на нее, что где-то сачканула. Сказано, кровь из носу, сделает».

ХХХ

Как это было потом — тогда, в Турине-2006?

Светлана Ишмуратова, уже олимпийская чемпионка Турина, на втором этапе увеличила отрыв нашей сборной в эстафете до 32 секунд.   «Мы все хотели только одного – победы. А после этапа Оли Зайцевой, уже точно знали: победа пришла!»

Трибуны просто заходились в крике, когда на свой этап вылетела Зайцева. Она пахала и пахала, «ни о чем не думала, знала только, что мы убегаем от соперниц все дальше. Я даже толком и понять ничего не успела – а уже, раз, и за Альбину на последнем этапе стою и переживаю!».

Так просто, ни о чем не думая?! А все уже продумано миллион раз, проделано, пробегано. Вся информация собрана. И силы разложены: пусть до стрельбища далековато, зато не холодно… Мороз для Оли – это совсем уж не подарок.

— Когда в России бывают старты, иногда думаешь: отменили бы, что ли? В Ижевске, помню: за двадцать градусов мороза! А мы же холод, как и все, чувствуем. Под комбинезон наденешь штаны, кофту, а дрожь все равно иногда бьет. Спасает только то, что мы двигаемся всегда, потому что на старт должны выходить горячими, а не по ходу гонки разогреваться. Иначе все старания — две тренировки по три часа в день плюс холостой тренаж — пропадут.

Помню, в этот момент (давненько дело было, биатлонная грамотность не столь широко охватила еще массы) я себе под нос пробубнила: еще бы понять, что такое холостой тренаж? Это сейчас все мы — уже заядлые специалисты по биатлону, все во всем разбираются, скорость пули да мысли просчитывают, что там про быстроту ног уж говорить… А тогда перед Турином Ольга ликбез проводила честно.

— «Холостить» — это без патронов стрелять. Мы должны с винтовкой иногда и просто постоять, почувствовать ее. Я очень осторожно, трепетно к ней отношусь, потому что это мое самое главное орудие, которое ни сломать, ни сбить нельзя.— Когда вы ее гладите — показушничаете?— Да нет. И глажу, если хорошо стреляла, и в угол ставлю, если плохо. А вообще, если серьезно, сложностей с ней хватает. Вот, скажем, моя винтовка закреплена за спортивной школой. И не важно, на сколько дней я приезжаю домой — на три, пять, все равно обязана ее сдать. Она будет в тире лежать, опечатанная. А стрельбища у нас нет, так я бы хоть дома с ней тренажила.— Как бы это выглядело?— Лежала бы и держала в руках. Я же чувствовать ее должна.

…Именно в этот момент, как не раз уже бывало во время интервью с настоящими звездами, я и констатировала: еще одна чокнутая. Это не было оскорблением. Давно, и не нами, замечено – профессионал должен быть двинут на своей работе. Иначе – не отдается ей до конца. Иначе – не профессионал. Не звезда. Круг, как и положено, замкнутый.

ХХХ

Она потом много раз будет доказывать, что это и есть главный ее принцип – быть сильнее.

Бывают наглые такие соперницы. Потом могут подойти извиниться. А могут и не извиниться. Но я стараюсь никого не пихать.  Если буду чувствовать, что  сильнее, просто обгоню. А если слабее — то пихай, не пихай…

Доказывала на трассе. Когда сына родила между Турином и Ванкувером, и в сборную решила вернуться, ночами с малышом не спала, а днем тренировалась, тоже понимала – или сильнее будь, или не лезь. И не пищи.

Оксана Рочева и боролась вместе с сестрой и восхищалась.

…Помню, на первый этап Кубка мира мы в том сезоне подъехали – показались сборной команде. Выдержали первую оценку: все ведь сразу смотрят на форму – может, уже необъятных размеров спортсменка прибыла? Маму приходилось брать с собой на сборы – она с маленьким Сашей помогала. Конечно, со стороны смотрелись мы такой группой теток с детьми-малолетками. Кому-то смешно, наверное, было — срываемся со сбора, этап Кубка Европы, берем в аренду автобус, я (Оксана) сажусь за руль. Мама с грудным ребенком, Оля, мой трехлетний сын, полный автобус лыж… Сутки едем, по приезде сгребаю все эти лыжи, выгружаю их куда-то, остальные пока заселяются в гостиницу. А ведь лыжи надо готовить — стол, ящик с мазями, утюги, порошки…

Это счастье, конечно, что вот так по жизни и спорту сестры идут рядышком, плечо по очереди подставляя. Оля говорит: «Меня часто спрашивают: а в чем роль личного тренера, что она делает, Оксана твоя? Эти вопросы ставят в тупик».

Мы друг друга чувствуем. Очень сложный был момент вхождения в сборную – в команде много девчонок, сильные, молодые, амбициозные. А тут, вроде, второй эшелон заявился. Казалось, вышла ведь уже из большого спорта уже, вдруг опять снова-здорово. Внутренняя борьба чувствовалась: да, мы занимаем свое место, нас сюда не просто так взяли! В Рупольдинге был переломный момент. Существовала очень жесткая установка для меня и Медведцевой: «Вы дважды должны попасть в пятнадцать лучших на этапе Кубка мира. Нет – до свидания, поедете на этапы Кубка Европы». Я переживала, что не складываются гонки, переключала мозги все время на эту суету, не могла сконцентрироваться.

Потом приехала Оксана. Господи, какой глупец спрашивает, в чем она, роль личного тренера, родного человека?

Я приехала к Оле. День прошел – я ее слушала, она выговаривалась. Мы плакали навзрыд. На следующий день она слушала меня, мы уже сопели только. А на следующий день она побежала и добилась результата. Мне потом говорили: а что после Ванкувера? Мы не строим далеких планов. Может что-то маячить, но самоцелью не быть, перед глазами ближайшие год-два. Кати Вильхельм, помните, сказала: «после Ванкувера закончу, уйду на гребне». А я думаю, надо бегать, пока ноги носят. Каждый человек в своей профессии — творческая натура, не только достигает высот, но и совершенствуется все время. Так и спортсмен. Конечно, у каждого есть своя мотивация. Для кого-то – деньги. Для Оли деньги никогда не были стимулом. «Это моя работа». Хорошо, что так. Если другое отношение существует, мне кажется, тогда люди и идут на какой-то риск, принимают экстремальные решение во имя заработка. Это чревато.

ХХХ

В том сезоне, первом после Ванкувера, который вылил ушат холодной воды на весь российский спорт, а Зайцевой принес аж две олимпийские награды – золото эстафеты и личное серебро, Ольга вновь была надеждой сборной.

…Прошел Ванкувер, надо было понять, что делать дальше, Если после Турина, например, было желание уйти, вообще закрыть биатлонную дверь и поставить лыжи в угол, то сейчас я таких слов сказать не могу. Я хочу дальше все продолжать.

Перед Ванкувером был еще самый, пожалуй, не легкий для нас чемпионат мира в Корее. Высылка с чемпионата троих россиян, схватка оставшихся буквально со всем миром. На счету Зайцевой оказалось четыре медали.

Да, поначалу мешали погода и  грязь, которая лилась на нашу команду, и  единственной защитной реакцией на это могли быть медали. Я очень счастлива, никто не вправе сказать, что наши успехи завоеваны нечестно. Надеюсь, что и впредь за нас краснеть никому не придется!

Как всегда, лаконично, без лишней экспрессии. Зато по делу и после честно выполненного дела. Личный тренер усилит эмоции:

Этот чемпионат не в лучшей обстановке проходил. Но для кого-то это и «отмазка» – вот, убитые разговорами, спортсмены умирают, вот, негатив нахлынул. Когда Оля вышла на первый старт, я посмотрела — чертинка была, злой настрой. Все могло быть, но «не бороться из-за негатива вокруг» — такого не могло быть.

ХХХ

Наверное, решение о завершении карьеры Зайцева все же приняла уже после окончания Олимпийских игр в Сочи. Но произнести эти слова вслух… Нужно было с этой мыслью и, главное, действительностью свыкнуться.

Сборная России выступала в Сочи трудно. Критики было много. Лидерам попадает больше всего – с них основной спрос. Женская сборная все же попала на пьедестал в эстафете.

После Сочи Ольга провела еще несколько гонок, а затем – что это было? Медленный психологический выход из карьеры действующего спортсмена или все же прислушивание к себе: права- не права? Вылилось в такую неожиданную форму – некую приостановку карьеры. В конце прошлого года на традиционный вопрос, будет ли она выступать дальше, ответила, ничего не ответив: еще не знаю. Сказала, что тренируется индивидуально. «Не хочу обнадеживать или расстраивать раньше времени. Пока все это обсуждаем. Скажу только, что еще горю биатлоном».

…Несколько лет назад я задавала ей вопросы «не про спорт». Дошло дело до всяких путешествий. Зайцева сказала: «В горах бы полазила с удовольствием – как скалолазы. Никогда не пробовала – сейчас это невозможно, слишком ответственность большая, никто и не отпустит. С парашютом прыгнуть хотела бы. Эта возможность была – но тоже никто не разрешил. Мне сестра подарила сертификат, а родители сразу: нет, ты что? Потом сама голову включила: думаю, и правда, чего это я сейчас, нашла время!».

Любимица и многолетний лидер российской сборной уходит. Карьеры Ольги Зайцевой — красивая спортивная история. История большой любви.