Кадр из фильма.

Фильм «Левиафан» режиссера Александра Звягинцева выдвинут на премию «Оскар». Вошел в шорт-лист из пяти кандидатов. Редкий случай для отечественного кино. Исключительный. Однако на сайте Министерства культуры РФ нет ни слова о выдвижении российского фильма на главную мировую кинопремию, а государственные телеканалы либо обошли эту потрясающую новость вниманием, либо упомянули, но как второстепенное, малозначимое известие.

Первый вопрос: почему?

Ответ простой. Потому что российская действительность в «Левиафане» показана не с лучшей стороны. Потому что она — давайте уж назовем вещи своими именами — позорит нашу страну.

А хуже всего, что позорит за дело. Это самое неприятное.

Если бы в «Левиафане» показывались выдуманные ужасы — что люди в России не умеют читать и писать, гадят на стол, едят на завтрак детей — это не вызывало бы такого возмущения и негодования, как предельно точное изображение обычных наших «свинцовых мерзостей»: лжи, лицемерия, власти силы, инфантилизма и общей дремучести.

Второй вопрос: а нужно ли все это изображать? Нужны ли людям фильмы о том, в каком дерьме они живут?

«Задача искусства — дать эстетическую и нравственную оценку всех существенных явлений жизни, в том числе и отрицательных, — сто лет назад сказал пролетарский писатель Максим Горький, — чтобы помочь человеку понимать себя, поднять веру в себя и развить стремление к истине, бороться с пошлостью, уметь найти в людях хорошее, возбуждать в их душах стыд, гнев, мужество».

Именно это «Левиафан» и делает. Разные люди, конечно, по-разному понимают его сюжетные повороты и разные делают выводы, но равнодушными не остаются именно потому, что фильм заставляет принимать или не принимать «эстетическую и нравственную оценку существенных явлений жизни», которая в нем, безусловно, присутствует.

То есть это действительно искусство. Причем именно такое, какое нужно обществу — даже с коммунистической точки зрения.

Обнажавшие «свинцовые мерзости» фильмы снимались и в советские и постсоветские времена. При желании их также можно было расценивать как позорящие страну. «Отпуск в сентябре», например, по вампиловской «Утиной охоте» с Далем в роли Зилова порочил социалистическую действительность вполне конкретно. Зилов, во всяком случае, бухал не хуже героя «Левиафана» вместе с такими же, как в «Левиафане», скудоумными обывателями. А еще было «Чучело» Ролана Быкова про звериную жестокость советской школы. А еще «Маленькая Вера» про то же самое царство вранья и безысходность, что и в «Левиафане», только не в северных широтах нашей страны, а в южных.

Отличие «Левиафана» от этих и множества других фильмов, которые критически показывали реалии нашей страны, в том, что в придачу к традиционным «житейским» мерзостям — алкоголизму, коррупции, попранию прав — он еще вытаскивает на свет мерзости, связанные с церковью. По всей видимости, здесь и скрывается основная причина претензий, предъявляемых номинанту на «Оскар». Не трогал бы церковь — и его бы не трогали.

Третий вопрос: должно ли государство финансировать создание произведений искусства, которые показывают его с дурной стороны?

«Левиафан» снимался на деньги Министерства культуры. Министерство культуры сейчас себя чувствует так, будто его обманули — за его же деньги вываляли в грязи.

Министерство культуры можно понять и посочувствовать ему.

А можно не сочувствовать, а, наоборот, порадоваться за него — за широту его взглядов и радение за отечественное киноискусство.

Все зависит от точки, с которой смотреть.

Если исходить из того, что государственные средства должны тратиться на создание положительного образа страны и ни в коем случае не идти на то, чтоб ее опорочить, тогда надо признать, что финансирование Минкультом «Левиафана» было серьезной идеологической ошибкой, и, вероятно, кто-то должен понести за нее наказание.

Если же исходить из того, что государственные средства должны выделяться на поддержку талантливых творцов, заслуживающих своими работами мировое признание российского кинематографа, тогда ошибки нет. Наоборот, Министерство культуры все сделало правильно.

Понятно, что успехи фильма в большой степени объясняются политикой — сегодняшним противостоянием России и Запада. Запад старается использовать любые наши слабости, чтобы доказать свое превосходство, и «Левиафан» тут как нельзя кстати.

Но если бы он был просто сереньким проходным фильмом-поклепом, он бы ни при каком противостоянии не получил бы «Золотой глобус». И в шорт-лист «Оскара» не попал бы.

А он попал. Потому что прежде всех политик, превосходств, очернений и прочих оберток, в которые его поспешили завернуть, является произведением киноискусства.

Это тоже реальность. И ее надо признать.