фото: Борис Кремер

У Говорухина есть любимый анекдот, который он часто рассказывает. Спрашивают у оператора: «Сможешь снять кино после стакана водки?» Он отвечает: «Смогу». «А после двух?» — «Наверное». — «А после бутылки?» — «Смогу, но как режиссер». Такое ощущение, что он скептически относится ко всему, даже к самому себе. В 2013 году на фестивале «Кинотавр» Говорухин ошарашил заявлением: «У меня нет желания снимать кино. Куража нет». Было это после премьеры фильма «Weekend», когда коллеги и гости фестиваля смеялись во время показа. А этого Говорухин не ожидал, хотя уже несколько лет повторяет, что его зритель умер: «Интеллект у публики все ниже, а кино все глупее. Кто будет смотреть мое кино? И снимать почти некого. Артисты затасканы, не знают, у кого снимаются, работают два дня в одном сериале, два дня — в другом». «Смех в зале меня удивил и обидел. Я не предполагал такой реакции, хотел доставить удовольствие моему зрителю, который не смотрит в телефон, а читает книги. Но молодые люди читать перестали».

Станислав Говорухин родился на Урале — в Березниках Свердловской области. Учился на геологическом факультете Казанского университета. Работал ассистентом режиссера на Казанском телевидении, писал статьи в «Советской Татарии» и «Горьковском рабочем». А на закате хрущевской «оттепели» понял, что правды не сказать, а врать не хотелось, и решил с журналисткой завязать. Уже в годы перестройки оттачивал свой публицистический дар на страницах «Советской культуры». Им зачитывалась страна.

Режиссуру осваивал в мастерской Якова Сегеля во ВГИКе. Работы в Москве не нашел и поехал на Одесскую киностудию, где с однокурсником Борисом Дуровым в 1966 году и сделал дипломную работу «Вертикаль». Одну из ролей в картине сыграла Лариса Лужина.

Лариса Лужина: «Творческого романа у нас не возникло. Я не стала его актрисой»

— Помните, как Станислав Говорухин отстаивал Высоцкого, когда снимал «Вертикаль»?

— Дело было на Одесской киностудии, где Говорухин работал. А актеры прилетали на съемки в Кабардино-Балкарию. Знаю только со слов Славы, что художественный совет не хотел, чтобы Высоцкий снимался. Так и говорили: «Нам не нужна эта головная боль». Но Говорухин всех убедил: сниматься должен только Высоцкий. Это было проявление характера с его стороны. Снимать Высоцкого ему разрешили, но предупредили: «Никаких песен!» Представить теперь «Вертикаль» без них невозможно. Именно тогда родилась песня «Здесь вам не равнина, здесь климат иной». А у меня и кинопроб никаких не было. Назначили, и все. Думаю, что Слава взял меня, потому что прошла картина «На семи ветрах» Станислава Ростоцкого. Имя мое было на слуху.

— И каким Говорухин был в молодые годы? Красавцем?

— Нормальный мужик был. Не могу сказать, что красавец. На голове — все время капюшон, шапки. Не помню даже, была ли лысина. И фотографий нет никаких. Слава был настолько уверенный в себе человек, так твердо стоял на ногах, что я не думала о том, что это дипломная работа. У него был второй разряд по альпинизму, материал он хорошо знал. Если честно говорить, то в «Вертикали» и делать-то мне было нечего. На моем месте могла быть любая артистка — Иванова, Петрова… Мне казалось, что Слава ко мне немного снисходительно относился, с чувством превосходства. У него внешность такая. Кажется, что он свысока на всех смотрит. Он гордый по жизни. Нас заставлял заниматься спортом, делать все самостоятельно. Хотя сейчас утверждает, что делал все за нас. Но я такого не припомню. Возможно, самое трудное делал кто-то из каскадеров и альпинистов.

— Дружбы не завязалось?

— Мы хорошо относились друг к другу. До сих пор встречаемся с нежностью. Но близкой дружбы не возникло. Как в «Вертикали» он снисходительно относился ко мне, так это и теперь. Пытаюсь написать книжку воспоминаний, попросила его написать предисловие. Он обещал, хотя лежал в больнице с воспалением легких. Я ему сказала: «В последнее время только и говорю о тебе. То одному каналу, то другому. Уже устала говорить про Говорухина». Такое ощущение, что я во всех его картинах снималась. До сих пор переживаю, что у нас не возникло творческого киноромана. Я не стала его актрисой. Спросила его про юбилей, и Слава сказал, что и думать об этом не хочет.

«Ворошиловский стрелок». Фото: кадр из фильма.

* * *

Станислав Говорухин был ассистентом у Сергея Бондарчука на картине «Война и мир», и не только снимал, но и снимался в кино. Актер он роскошный в умелых руках, как в «Ассе» Сергея Соловьева. Кира Муратова хотела снять его в роли Печорина в «Герое нашего времени», но проект закрыли.

Говорухин писал сценарии, даже к хиту советского проката «Пираты XX века» руку приложил. Снимал документальные картины — «Так жить нельзя» и «Россия, которую мы потеряли», — ставшие в перестроечные годы бомбой. Изредка он ставит спектакли, увлечен живописью и фотографией, устраивает персональные выставки. Он занимается общественной и политической деятельностью, которая отбирает время на искусство, хотя и там у него творческий подход.

Накануне 70-летия ему вручили на Гатчинском фестивале «Литература и кино» Гран-при за фильм «Не хлебом единым», а губернатор Ленинградской области приложил к награде конверт. Говорухин в него заглянул и произнес: «Нехорошо вывозить деньги из области, которая в них нуждается». Тут же пригласил на сцену директора местной библиотеки, передал ей конверт и сказал: «Купите детям хорошие книги. Не какую-нибудь муть».

Виктор Сухоруков, тогда же получивший награду за лучшую мужскую роль в этом фильме, поделился воспоминаниями о том, как начиналась совместная работа: «Говорухин в английских ботинках сидел за столом с трубкой. Я задавал ему вопросы и сам же на них отвечал. А он рисовал в это время. Я не выдержал — спросил: «Почему вы молчите? Почему меня пригласили на роль?» Говорухин невозмутимо ответил: «Мне лысый нужен». А потом подарил рисунок: я в мундире генерала с авоськой мандаринов. Таким он представлял моего героя. Он часто рисует людей, с которыми разговаривает. У него есть редкое качество — рассмотреть в актере то, что скрыто».

Самый известный фильм Говорухина — «Место встречи изменить нельзя». В прошлом году, ко Дню работников уголовного розыска, в Волгограде перед зданием областного управления МВД открыли памятник героям картины. В 2009 году аналогичный памятник установили перед МВД Украины в Киеве. Самое интересное, что Станислав Говорухин об этом не знал: «Мне приятно, что люди помнят и любят мои фильмы. Нет ничего удивительного, что меня не пригласили на открытие памятника. Люди знают героев, а кто их придумал, могут и не знать». А некоторым актерам, которых картина вознесла на пик популярности, кажется, что Говорухину они ничем не обязаны.

Еще одна народная картина Говорухина — «Ворошиловский стрелок». Его потом обвиняли в том, что подает дурной пример, что будет, если каждый займется самоуправством, как герой Михаила Ульянова, вставший на защиту внучки с оружием… Сценаристом «Ворошиловского стрелка» стал Александр Бородянский.

Александр Бородянский: «Идет по коридору человек в черном пальто, с трубкой. Английский лорд! Я спросил: «Кто такой?»

— Помните, как начинался «Ворошиловский стрелок»?

— Слава предложил мне прочитать книгу Пронина «Женщины по средам». Я за ночь ее одолел не отрываясь, клокотал от возмущения, переживал за героев… Мы договорились, что будет три автора. Помимо меня — Говорухин и Юрий Поляков. Я пишу сценарий, а потом они его как хотят, так и переделывают. Мы сидели у Славы в кабинете. Он тогда уже был председателем Комитета по культуре в Госдуме. С нами был Михаил Ульянов, и уже было ясно, что он сыграет главную роль. Обсуждали, решали, что делать с названием «Женщины по средам», которое хорошо только для эротического произведения. Я в шутку сказал: «Ворошиловский стрелок». Потом вставил в сценарий реплику. Один из героев говорит Ульянову: «Дед, ты прямо как ворошиловский стрелок». Во времена моей молодости сдавали нормы на ворошиловских стрелков. Они считались меткими. Появились замечательные актеры. Один из них — ныне звезда, Марат Башаров — приносил пирожки, которые пекла его мама. Очень вкусные.

— Ожидали такой неоднозначной реакции на фильм?

— Считается, что народ у нас жестокий. Но это неправда. Не могут быть все поголовно злыми. Я пишу сценарии в расчете на таких людей, как сам, — нормальных, не сверхинтеллектуалов. Это сейчас, приступая к фильму, говорят, какой будет успех. А у нас с Говорухиным была задача — сделать интересное кино.

— Он смелый тогда был? Отстаивал свое?

— А что ему было отстаивать? Снимали в 1999 году. Он был, извините, председателем Комитета по культуре в Госдуме. Попробуй возрази ему! Деньги сразу дали. Только продюсеры говорили, что после этого фильма начнут убивать «новых русских». «Вы за самосуд?!» — ужасались они. Теоретически я против самосуда. Но если человека доводят до такого состояния, как главного героя, то как быть? Если бы я оказался на его месте, то не знаю, как бы себя повел. Внучка чахнет на глазах оттого, что зло не наказано. Если он добьется справедливости, то вернет ее к жизни…

— Почему Ульянова выбрали на роль? Говорухин с вами советовался?

— А кого еще? Он идеально подходил. Мы это обсуждали. Чего я бы тогда сидел у него в кабинете? Это сейчас режиссеры не советуются со сценаристами. А мы были не закадычными друзьями, но товарищами, семьями дружили.

— И какой он друг?

— Нормальный, веселый, добрый. Странный вопрос! Мы же с ним в разведку не ходили, чтобы проверить. Нищим не стал. Не мог проверить — даст он мне миллион или нет. Станислав Сергеевич звонит, зовет в гости на пельмени. Я приезжаю. Мы едим пельмени. Уже друг — я считаю. Мне он нравится. Говорухин — мужчина, по-русски — мужик. Люблю таких людей. Он человек с юмором. Мне нравилось, что он первое время не по имени ко мне обращался, а по фамилии. Встречаемся где-то, и он спрашивает: «Ну что, Бородянский? Как у тебя дела?..»

— Колоритный он человек. Умеет жить со вкусом.

— Это точно. Знает толк в еде. У Гоголя в «Мертвых душах» есть описание разных яств. Так вот, Станислав Сергеевич наизусть знает эти страницы, и когда зачитывает это меню — про бараний бок с кашей, ватрушки, варенье, — испытывает такое удовольствие, как будто ест в этот момент.

Слава любит элегантно одеваться, хотя не пижон, не модник. Мы впервые встретились в Доме ветеранов кино. Я знал, конечно, что есть такой режиссер Говорухин в Одессе. И вот идет по коридору человек в черном пальто, черной шляпе, с красным кашне и трубкой. Английский лорд! Я спросил у друга: «Кто это такой?..» В тот вечер мы и познакомились.

Но Слава при этом очень простой человек в быту. Я не имею в виду, что он простоватый… С ним комфортно, особенно девушкам. Расскажу смешной случай, который его характеризует. Думаю, он на меня не обидится за это. Мне ставили кардиостимулятор в институте Бакулева. Врачи предупредили: «У нас Говорухин лежал. Так вот, в первый день после установки кардиостимулятора нельзя вставать, а он встал — и штыри выскочили. Пришлось все по новой делать». Представляете, Слава не выдержал до утра. Наверное, пошел курить трубку…

Не знаю как сейчас, а раньше он в шахматы любил играть. Как-то я у него выиграл. Ой, как Слава расстроился! Как это он Бородянскому проиграл в шахматы?!

Самое важное то, что он — режиссер хороший. Есть чем перед Господом отчитаться. Я «Место встречи изменить нельзя» могу бесконечно пересматривать, хотя знаю наизусть.

За Говорухиным закрепилась слава открывателя звезд. Снимется молодой актер у него — и ждет его завидная судьба. Так он открыл Светлану Ходченкову в фильмах «Благословите женщину» и «Не хлебом единым», потом — Аглаю Шиловскую в картине «В стиле JAZZ», а совсем недавно — Ивана Колесникова, сыгравшего Сергея Довлатова в «Конце прекрасной эпохи». Говорухин считает, что это его лучший фильм.

«Конец прекрасной эпохи». Фото: кадр из фильма.

Иван Колесников: «Станислав Сергеевич пригласил меня в кабинет и задал два вопроса: «Куришь? Выпиваешь?» Я ответил: «Курю, выпиваю». «Все! Пошли пробоваться!» — сказал он»

— Боялись Говорухина?

— Когда меня только утвердили на роль, все говорили, что Станислав Сергеевич — грозный, что с ним тяжело. Но я с первого и до последнего дня не ощущал ни капли того, о чем меня предупреждали. Мы сладили, быстро нашли общий язык. Не было ощущения зажатости или неловкости. То, что он скуп в общении на какие-то проявления, — правда. Но это даже хорошо. Это режиссерская тактика. Когда возникали трудности, особенно поначалу, то я спрашивал: «Может, вы мне подскажете, туда я двигаюсь или нет?» Станислав Сергеевич отвечал, что и сам пока толком не знает, чего хочет.

— Какое чувство испытали, когда на вас свалилась эта роль?

— Это было счастье. Меня вызвали на пробы на «Мосфильм» буквально за месяц до начала съемок. Не скрываю, что был с жутчайшего похмелья. Станислав Сергеевич пригласил меня в кабинет и задал два вопроса: «Куришь? Выпиваешь?» Я ответил: «Курю, выпиваю». «Все! Пошли пробоваться!» — сказал он. Была полная уверенность, что меня не утвердят. Я сидел в кинотеатре, когда позвонили и сообщили, что я утвержден на роль. Я был счастлив не только потому, что это Станислав Говорухин, но и потому, что материал очень хороший, близкий мне. Мне нравится Довлатов. Я вообще люблю все человеческое.

— Какая взаимосвязь между Говорухиным и Довлатовым?

— Мне кажется, что это полностью его время. Он его чувствует, понимает, знает мелочи, что самое главное в кино. От того, как люди себя вели, тем более связанные с творчеством (он и сам работал в газете), вплоть до того, как носили костюм, какими были печатные машинки… В фильме видно, что он любит это время.

— Интересно с ним?

— Мы до сих пор общаемся. Бывая на «Мосфильме», обязательно захожу к нему. У Станислава Сергеевича группа — как семья. «Конец прекрасной эпохи» — мой первый полнометражный фильм. Он — как первая девушка в школе: никогда не забудешь. На съемочной площадке были великолепные взаимоотношения, а работали мы долго. Полтора месяца снимали в Таллине, жили в одной гостинице, вечерами сидели в кафе, иногда до трех ночи разговаривали. Станислав Сергеевич рассказывал истории, учил нас жизни. Он это любит. Все было по-семейному. Многие говорят, что он якобы молчаливый и невеселый. Но это не так. У него тонкий юмор. С ним приятно помолчать. Никогда не возникает неловкости в паузе. Сидишь и куришь сигарету, а он — трубку…

— Вы расспрашивали, почему именно вас пригласили на Довлатова?

— Разговоры такие были, но Станислав Сергеевич ничего мне не сказал. Так сложились обстоятельства. Был долгий кастинг — чуть ли не полгода. Выбрали меня. Это хорошее начало.

— Не зря говорят, что актеру, снявшемуся у Говорухина, все пути открыты. На себе это ощутили?

— Да! Еще на первых просмотрах «Конца прекрасной эпохи» приходил Карен Шахназаров. Сейчас я снимаюсь у него в «Анне Карениной» в роли Стивы Облонского, пробовался на Вронского. Тогда же меня увидел продюсер Леонид Верещагин, и я готовлюсь к съемкам на студии Никиты Михалкова «Три Тэ». Безусловно, все это началось благодаря Станиславу Сергеевичу.