8 лет после Сочи
фото: Алексей Лебедев
И все с улыбкой, хотя вроде только-только просил побыстрее: собрался уже с женой, уложившей старшего сына Ивана спать, в кино в кои-то веки!
Очень сильно буду болеть за Лешу в командном спринте у лыжников свободным стилем в Пьончанге-2018 — должно же ему наконец-то олимпийским «золотом» за все труды и вообще за все хорошее воздаться, как в Сочи Александру Легкову. А не получится там — дождемся спринта индивидуального в 2022-м…
Пообщались же мы с чемпионом мира-2011 и бронзовым призером Ванкувера-2010 уже под занавес зимнего сезона — в Дёмино, что неподалеку от Ярославля, после 50-километрового марафона.
В котором у спринтера Петухова, по идее, не было ни малейших шансов. И он слегка удивлялся, как долго сумел дышать в спину суперстайерам калибра Дементьева и Турышева…
— Честно: ехал сюда просто получить удовольствие? Тренировку в соревновательном режиме провести?
— Ехал в первую очередь, чтобы семьей отдохнуть. Потому что редко вижу. С Александром Анатольевичем Игнатьевым (организатором Дёминского марафона. — «МК») поговорил, чтобы предоставили домик. Где в Москве так отдохнешь? А тут еще есть возможность продлить сезон, покататься, потренироваться… И опять-таки — поучаствовать в марафоне, посмотреть на свои силы. В общем, одно к одному: трасса хорошая, погода хорошая, семья отдыхает, я доволен, прекрасные условия, снег сохранили, в Москве уже нигде нет снега… Видел же, я даже попытался бороться — самочувствие в целом было неплохое. Если бы подготовился именно к более длинной дистанции — еще посражался бы. Но спринт у нас закончился незадолго до того — у меня и времени, и возможностей не было подготовиться к марафону.
— Когда вообще «полтинник» последний раз бегал?
— Здесь, наверное… А, нет, в Мурманске, в том году. А здесь года 3–4 назад бежал. 4-м стал, неплохой ход тоже был. Тогда конкуренция меньше была, а сейчас соперники посильнее. Дементьев, Турышев, Ширяев — они же в марафонской команде, они специально именно к этому готовятся. Но тут ожидал от них большей прыти. Я уже кинул вроде, еду-еду, думаю — как бы меня сзади не догнали. Смотрю: а вот они! И приблизился даже до 5–7 секунд как-то. Они увидели меня — как понеслись! Буквально перед последним кругом. Я думал, как сейчас начнут «поливать», по-нашему если сказать… Проигрыш у меня не большой получился.
— Это значит — после чемпионата мира осталась форма? Как объяснить?
— Я считаю, нет, формы не осталось. Потому что мало тренируюсь. Не знаю, как так получилось. Может, они просто силы сэкономили.
— А может, лыжи хорошо катили?
— Лыжи неплохо катили, но не скажу, что лучше, чем у ребят. Показательно: садился на спуск — и меня со спины обкатывали. После первой «пятнашки» сел первый — а сюда выехал уже пятый или шестой. Намудрили мы со смазкой, признаю. Вот Дима Пирогов, сервисмен, который готовит мне лыжи на Кубках мира, в Рыбинске живет, он же приготовил один вариант. А тут перед стартом ребята, что снимали этот порошок (то есть слой, который лежал два дня, насыщался), говорят: «Есть еще вариант, давай!» Эти игры со смазкой… Обычно мне если предлагают эксперименты, я отказываюсь. А тут это было прямо перед стартом — в таком растерянном состоянии был. И я отдал лыжи, положили новый вариант. Так не делают, смазка должна полежать. Если ее кладешь и быстро снимаешь — быстро набирает грязь. Надо было оставить тот вариант, что был. За счет лыж можно было не отпустить ребят и в принципе побороться.
— Главное, что я понял из этого взволнованного монолога: и даже ты, с твоим большим опытом…
— Так и говорю — обычно-то отвечаю: «Идите на фиг». Столько было ситуаций, когда за минуту: «Давай мы тебе слоёчек мази, для держания!» Я: «Нет, не надо!» Потому что столько раз обжигался! «Слоёчек» этот положат перед стартом — ты не знаешь, как он себя поведет. Или какую-то эмульсию, соль на лыжи предлагают — может быть еще хуже. То есть надо как: вот есть стабильный вариант, сделали — надо бежать. Просто тут я растерялся. На разминке снег был холодный, лыжи похуже ехали, чем даже у детей. Но потом-то «отпустило». Возможно, на втором круге лыжи работали бы лучше. Оставалось бы только удержаться за лидерами до финиша. А может, и не поехали бы лыжи. Кто знает… Но из опыта — так лучше не делать. И все же здесь можно было экспериментировать.
— Ты сказал — с семьей приехал. Большая семья-то?
— Бабушку взяли. Она с маленьким Андрюшей, ему 8 месяцев. Есть еще старший сын Иван. Ему 5 лет. Уже с ним занимаюсь больше. Но хочется время и с женой провести: бабушке оставить двух детей, а с супругой в кино съездить. Вот сейчас я Андрюшу уложил, вышел у ресторанчика, вид на Волгу, отдыхаю, кайф такой! А жена старшего уложила. Сейчас, если сама не заснула, в кино поедем. Предложу. Хотя вроде и «полтинник» пробежал. Раньше такой после финиша изможденный был бы. Да, покушать, конечно, надо. К вечеру начнет приходить усталость, нужно пополнить углеводы, белка поесть. То есть будет усталость, но не сильная, потому что трасса хорошая была.
— Про чемпионат мира в Фалуне спрошу: «серебро» ваше с Крюковым в командном спринте — достижение или неудача, как сейчас расцениваешь?
— Трезво оценивая, не на эмоциях — удовлетворение есть: когда завоевываешь медаль, ты уже не впустую выступил. Стране пользу принес, хотя она всегда хочет «золота». «Серебро» или «бронзу» она может и не заметить.
— В Ванкувере «бронзу» вашу еще как заметили!
— Ну, это Олимпийские игры! И это такая «бронза» была, которая «золота» стоит. Но не будем уж про это вспоминать… Я про чемпионат мира. Медаль есть — главное. Можно было пробовать не упустить соперников (норвежцев Крога и Нуртуга), но все видели, насколько они сильны. И еще такой момент. Потом уже проанализировали, биохимию мою посмотрели — так у меня стал западать гемоглобин. Странно, никогда такого не было. И мы общались с Андреем Крючковым — это человек, который биатлониста Антона Шипулина тренирует. Он и нам много помогает. Помогал и на прошлом чемпионате мира в Валь-ди-Фиемме, когда мы с Никитой Крюковым выиграли «золото». Очень грамотный специалист, аналитик, всегда поддерживает меня. В том числе и психологически: вместе перед стартом гуляли — он голову мою разгружал… Так вот, он сказал, что когда эти показатели западают — это значит, что иммунная система напрягается. Видимо, где-то хватанул инфекцию. Я перед «классикой»-то чувствовал себя не то что неважно. Меня колбасило, а я не понимал почему. Я думал: может, мандраж. Схожее такое состояние. И когда я вышел на разминку перед индивидуальным спринтом — это все прошло. И я бежал для себя «классикой» — очень неплохо. На втором подъеме был ледок, меня догнали. «Лаки лузером» держался, но в последнем забеге побили по времени. Пришел после этого, выпил аскорбинку. И два дня чувствовал себя неплохо. Боролся со всеми, если не считать Крога. Но вот прыти не было, тяжеловато. А потом я получаю две биохимии — перед классическим спринтом и перед командным, свободным стилем. Совокупности, графики… И понимаю. Ни один человек не сможет так бежать. При этом я не заболел. Просто организм борется, силы тратит. Могло у нас получиться так вообще 4-е место. Но Никита большой молодец, вылез. И на тот момент это был максимум.
Может, по-другому надо было где-то готовиться? Может. Но я не знаю где. Просто когда пик формы — организм легко может хватануть какой-то вирус. Никто не застрахован. Тот же Сунбю — как он в начале сезона выступал!.. Конечно, и так и эдак было бы тяжело: и мне с Крогом, и Никите с Нуртугом бороться, тот сильный финишер. Многие же нюансов не знают, но судят. Я внутренне доволен. И много людей поздравило. Я с усмешкой говорю всем: да ладно! А сам-то внутри знаю цену этой медали. Как мы к ней шли. У Никиты сезон вообще не получался. У меня было вроде все неплохо, но вот такие ошибки допускал. И непонятно где… То есть я рад в итоге.
— А что в Сочи в 2014-м не получилось? Извини, что старую рану разбередил…
— Там трасса очень мягкая была. Надо было это предвидеть, конечно, готовиться по мягкой. Эх, такой шанс! Дома… Теперь в Пьончанге будет личный спринт «классикой». Как сейчас в Фалуне. То есть надо ждать 8 лет, пока моя дисциплина вернется на Олимпийские игры именно в индивидуальной гонке…
У нас, спринтеров, хуже, чем у дистанционщиков-то. У них шансов больше — не сегодня, так завтра. Не «пятнашка», так «тридцатка». Не «тридцатка», так пятьдесят. Не пятьдесят — так эстафета. А в спринте надо ждать 8 лет!
…Нам только и остается надеяться, что дождемся.
Дёмино—Москва.
