— Рeбятa, вы в прямoм смыслe слoвa нeскoлькo рaз мeняли лицo (тo eсть сoлистoк). Пeрeмeны пoшли нa   пoльзу или всe-тaки в   кaкoй-тo мoмeнт зaтoрмoзили движeниe?

Вaлeрий: Я — фaтaлист и   считaю, чтo всe всeгдa прoисxoдит к   лучшeму. Дaжe тo, чтo в   oпрeдeлeнный мoмeнт нaм пришлoсь нa   врeмя рaзoйтись. Кaждый из   нaс пoлучил oпрeдeлeнный oпыт, и, вoссoeдинившись, мы смoгли примeнить eгo для дoстижeния нoвыx цeлeй и   зaдaч, кoтoрыe пeрeд сoбoй стaвили.

Лoя: Знaeтe, уxoдить тoгдa былo нeлeгкo. Нaвeрнoe, этo былo oдним из сaмыx слoжныx рeшeний в   мoeй жизни. Пeрвoe врeмя приxoдилoсь oсoбeннo труднo, нo   пoтoм всe стaлo нaлaживaться. Мнe пoнрaвилoсь писaть пeсни, тeпeрь я   прoдoлжaю этo дeлaть. Пeрeмeны, тaк или инaчe, пoшли нa   пoльзу, xoтя нeскoлькo лeт мы дaжe нe   oбщaлись.

Вaлeрий: У нaс были тoгдa oбиды друг нa   другa, кaкиe-тo прeтeнзии, кaждый считaл, чтo eгo мнeниe — eдинствeннoe прaвильнoe. Нo   пoтoм мы пoвзрoслeли, oсoзнaли, чтo у   кaждoгo из   нaс eсть свoи aмбиции, реализацию которых на   тот момент группа тормозила. Сейчас мы уже с   улыбкой смотрим на   все эти недопонимания и   по-другому относимся к   командной работе, больше прислушиваемся друг к   другу.

— У вас и   в названии есть слово «семья». Работает ли   поговорка «как корабль назовешь, так он и   поплывет»?

Василий: Конечно, за те годы, что мы знаем друг друга, у   нас уже сформировались крепкие братско-сестринские отношения. (Смеется.) Внутри коллектива нет никаких интриг, все вопросы решаются в   теплой «семейной» обстановке. Мы можем встретиться, например, у   меня дома за   чашечкой чая и   придумывать какие-то мелодические, текстовые ходы, делать демо-записи. Разногласия, конечно, периодически возникают, но   это нормально в   творческом процессе. Мне лично не   сложно уступать ребятам в   каких-то ситуациях. Так или иначе я   понимаю, что они мои соратники, у   нас общая цель, поэтому свои личные амбиции я   иногда стараюсь отодвинуть на   второй план, а   наше «семейное» дело — вывести на   первый.

— А насколько сложно сохранить семью в   мире шоу-бизнеса?

Валерий: Это очень нестабильное пространство. Люди в нем часто переобуваются на   лету, наигранно себя ведут. У   нас, к   счастью, есть своя позиция, свои принципы, которым мы следуем вне зависимости от   того, меняется что-то вокруг нас или нет. Как поется в   одной песне, которую очень любит Василий, «не стоит прогибаться под изменчивый мир». Шоубиз — экосистема, в   которой мы живем, но   сохраняем независимость.

— Какие принципы главные?

Василий: Позитив, юмор, открытость друг другу и усердная работа.

Валерий: Еще взаимопонимание и честность (как друг с   другом, так и   со зрителем).

Лоя: А я бы сказала, что каждый из   нас — это принцип. Паззл сложился.

— Как менялись с годами амбиции? Вы сейчас помните, с   какими мыслями начинали всю эту историю, какую планку перед собой ставили?

Валерий: Чем моложе и неопытнее артист, тем выше амбиции, тем больше он смотрит на   мир через розовые очки. С   одной стороны, это даже хорошо, у   тебя много энергии и   энтузиазма, с   другой — реальность потом догоняет и   больно бьет по   голове, а   иногда и   в спину. Часто люди теряются после такого и   вообще перестают понимать, куда двигаться дальше. Когда мы сделали свои первые успехи, то   мнили, что сначала покорим российскую аудиторию, потом уйдем куда-нибудь в   Европу, а   после вообще махнем в   США. Но, уже столкнувшись с   реалиями не   только российского, но   и европейского, мирового шоу-бизнеса, мы поняли, что все это очень трудоемкий, сложный процесс, стали более приземленно относиться к   происходящему.

Василий: Иными словами, в какой-то момент мы почувствовали, как будто плывем на   ледоколе, а   вокруг — толстый слой льда, который нам приходится прорубать. Бороться, держаться своего курса и   не сворачивать.

— Что помогает преодолевать трудности?

Валерий: Когда попадаешь в какую-то яму, не   важно — моральную или финансовую, это дно, от   которого надо оттолкнуться, дальше рвануть как ракета и   улететь далеко вверх. Подобные ситуации — это вызов, они на   самом деле всегда мотивируют. Помогает вера в   себя, в   лучшее, в   то, что ты делаешь.

Фото: пресс-служба артистов

— Бывают ли моменты, когда хочется переключиться на   какую-то другую деятельность? Или творческий процесс непрерывен?

Лоя: Ну а как его остановить? Если дернуть стоп-кран, тогда все — пиши пропало. Я   считаю, работа должна идти постоянно, и   внутренняя, и   внешняя.

Василий: Бывают краткосрочные моменты, когда я решаю вопросы, связанные с   семейным бизнесом, попадаю в   совсем другую систему ценностей, но   очень быстро возвращаюсь к   музыке. Экстремальные виды спорта — тоже отличный способ отвлечься. Такие переключения помогают. Когда ты 10 лет в   деле, даже творческий процесс порой становится рутиной, так что иногда надо выходить из   этой «зоны комфорта».

— Вы действительно не первый год в   танке. Какие изменения в   музыкальной индустрии вам кажутся самыми глобальными?

Валерий: Изменилась скорость, с которой материал доходит до   публики. Если раньше основными рупорами продвижения было радио, ТВ, то   сейчас все проще: любому артисту достаточно выложить песню в   Интернет, вложиться в   рекламу в   соцсетях, и, если музыка действительно интересна слушателю, композиция разлетится повсюду, радио и   ТВ уже подхватят волну. Конечно, мы адаптируемся к   этим условиям, уделяем внимание продвижению в   Сети, стараемся следить за   трендами.

— И все-таки, на   ваш взгляд, сохраняют ли   свое влияние классические каналы?

Валерий: Если говорить о телевидении, каналов, которые интересуют молодежь, почти не   осталось: кроме «Вечернего Урганта», она уже вообще ничего не   смотрит. Радиостанции по-прежнему имеют вес. Люди по   старой памяти включают радио в   машине, в   офисе, но   с развитием стриминговых сервисов эта история потихоньку тоже будет уходить в   прошлое, особенно если стриминговые системы интегрируют в   комплектацию автомобилей. Думаю, это произойдет в   ближайшие 5 лет.

Василий: У традиционных СМИ все равно остается какая-то своя целевая аудитория, более взрослая и   зрелая. Например, мои знакомые ровесники, узнав, что у   нас будет интервью с   «МК», сказали: «клево, надо будет почитать». Хотя, конечно, для нынешних 14–15-летних источником информации уже являются паблики в   социальных сетях.

— Есть обратная сторона медали: в Интернете очень много информации. Как в   ней не   утонуть и   доплыть-таки до   своего слушателя?

Лоя: Мне кажется, это как раз тот самый случай, когда тебе должно быть немного все равно, то есть стоит чуть-чуть отпустить вожжи и   ситуацию, чтобы поток пошел.

Валерий: Я согласен с   Лоей, потому что аудитория, которая сейчас есть в   Интернете, в   первую очередь ценит честность исполнителя. Она устала от   масок, от   какой-то искусственности — цепляет именно искренность. Если артист хотя бы на   какой-то процент лукавит, это прослеживается и   в песнях, и   в образе, и   в интервью. Аудитории моментально становится неинтересно.

— А задумываетесь ли   вы о   формате, создавая ту или иную композицию?

Лоя: Задумываемся — не будем лукавить. У   каждого из   нас свои жанровые приоритеты, поэтому иногда нам бывает тяжело прийти к   общему знаменателю. Мы стараемся ориентироваться на   наших слушателей, хотя иногда вообще хочется завернуть совсем в   другую сторону. Правда, бывали и   случаи, когда песня, казавшаяся нам совсем неформатной и   экспериментальной, становилась хитовой.

Валерий: Есть композиции, которые мы делаем с прицелом на   масс-маркет, используя чуть более привычные для слуха аранжировочные ходы, приемы, а   есть те, которые лично нам нравятся больше, но   не вся аудитория готова их   воспринимать. Мы периодически выпускаем такие релизы, преимущественно в   Интернете, но   не сильно вкладываемся в   их промо. В   прошлом году было одно такое произведение, над которым мы очень долго работали по   аранжировке, по   сведению… В   итоге многие люди, которые разбираются в   музыке, сказали, что это очень круто, но   массовая аудитория не   совсем поняла этот трек. Тем не   менее мы не   теряем надежды, что она будет развиваться, расширять границы восприятия. От   этого и   нам будет, конечно, кайфовее.

— Что вы сами слушаете в плеере?

Лоя: Вообще мне с детства всегда нравились более агрессивные направления рока, где как можно больше живого исполнения, а   не электронного. Я   говорю сейчас о   зарубежной музыке, российскую я   почти не   слушаю.

Василий: Этот вопрос меня всегда застает немного врасплох, потому что мой плей-лист — очень разнообразный, и он постоянно трансформируется. Например, я   слышу что-то по   радио или даже где-то на   улице, в   магазине, пробиваю трек по   специальной программе в   Интернете и   добавляю себе. В   основном это какая-то интересная новая электроника различных стилей, иногда — поп-музыка.

Валерий: Я — адепт стриминга и   все время нахожу там что-то новое. Преимущественно это западные исполнители. Мне нравится разная музыка, в   основном это современный хип-хоп и   ответвления, также люблю ретровейв… Слежу и   за некоторыми российскими артистами.

— Кстати, как вам кажется, почему в последние годы поднялась такая большая волна интереса к   рэпу?

Василий: Мне кажется, рэп со своими бунтарскими настроениями пришел сейчас на   смену року, и   молодежь подхватила эту волну. Но   и, кстати, интерес к   року, на   мой взгляд, тоже возвращается. Те же   рэперы — например, Скриптонит, Boulevard Depo, экспериментируют в   этом жанре, но   уже создавая новое звучание с   добавлением элементов электроники, измененными барабанами.

Валерий: Сейчас, кстати, возникла такая жанровая путаница. Всех артистов, которые используют в качестве приема речитатив, многие считают рэп-исполнителями. Тиму Белорусских, например, или Элджея. По   мне — это поп-артисты. Просто интересная, качественная, самобытная поп-музыка, но   к хип-хопу она не   имеет никакого отношения. Не   хватало еще записать в   рэперы группу «Пошлая Молли»…

— Можно ли сегодня сравнивать зарубежную и   российскую поп-сцену?

Лоя: У меня почему-то все время складывалось впечатление, что людям за   рубежом музыка интереснее, чем в   России. Возможно, это связано с   экономическими причинами, с   общим уровнем жизни. У   нас нет стабильности в   музыкальной индустрии. Волны интереса то   поднимаются, то   утихают, тренды тоже меняются очень быстро. В   Европе и   США в   этом смысле все более четко.

Валерий: На Западе работают крупные лейблы, у   которых есть инструменты, влияющие на   вкусы людей. Да   и сами эти вкусы, сам менталитет очень разные. Я   на 99 процентов уверен, что если в   России попробуют создать свою Ариану Гранде, она «не зайдет» нашим слушателям. И   наоборот: если привезти кого-то из   новых топовых российских артистов в   Штаты, не   уверен, что там это будет кому-то интересно.