— Надо было найти ветеринара, который помог бы доставить зверя в спящем состоянии в безопасное место, на особом автомобиле, крытом и с клеткой внутри. Дети вообще считают училку немного «не в себе». Нас спросили: можем ли мы помочь? медведь. — У нас содержится сейчас 900 животных. В сутки получается 2 тысячи литров еды. Непросто отловить их и вывезти, особенно когда дороги разбиты и простреливаются… — Много брошенных собак, которые одичали, бегают по улицам. Как рассказывают, они не агрессивны и не злы. Собаки же, по всей видимости, привыкли кормиться из рук ополченцев. Хозяйка еще одного самодельного приюта — учительница, обустроила его в обычной школе. Приют на Заперевальной, хозяйка Людмила. Если бы не эта война… — Я сама вывезла более 50 животных на границу, и их забрали в московский приют. Отдается здоровым и кастрированным!» «Адель, хорошая, милая, добрая! Одна поездка со спасенными животными с Украины в Россию обходится как минимум в несколько тысяч евро. Многие животные погибли, есть с ранами и травмированные, у большинства нарушена психика. В глазах животных — надежда и отчаяние. — Наконец Степан затих. Но довезли. В конце этого года Неля подобрала еще и 8 котят. Звали его Степаном, и был он любимчиком директора. Попрощаться со Степаном собрался целый отряд ополченцев, они же — добровольные помощники. Где один пес живет — там, глядишь, и котят со щенятами прокормят. Связали ему лапы веревкой, скотчем заклеили пасть, чтобы не покусал никого во время транспортировки. А что делать?..» …А во дворе машиностроительного завода в небольшом городке Ясиноватая жил-был медведь. Он… На последние гривны купила капли для найденышей, чтобы вывести у тех ушных клещей. До недавнего времени у нее было 46 котов и одна собака, но всего за несколько дней от вируса (не было денег на лечение) погибли 10 животных и еще несколько борются за жизнь. — Еще в самом начале войны позвонили из Донецка, рассказали, какая у них там ситуация, — рассказала по телефону защитница животных. В результате временного перемирия обстрелов стало меньше, но брошенные псы по старой памяти все еще прибегают на АЗС целыми стаями. Дома у нее нет даже печи, чтоб готовить еду. Что будет потом?.. Псы войны Среди спасенных собак случился и один… Срабатывает внутренний предохранитель. Вот только братья наши меньшие, что ни говорите, в наших «играх разума» совсем не виноваты. — Авт.). Два приюта в городе работают на износ. Дмитрий Бабич из Санкт-Петербурга, руководитель общественной организации «Соратники Новороссии», водит караваны с гуманитарной помощью ДНР и ЛНР не впервые, обмундирование — ополченцам, гражданским лицам и детям — лекарства, одежду, продукты, игрушки. Обеспечить транспортировку в Россию. Мы сами с грудным ребенком на руках занимались кормлением, лечением, стерилизацией. — Два раза в день варим бульон в двух здоровенных котлах, раньше бульон смешивали с хлебом, но теперь хлеб — это тоже слишком дорого — приходится разбавлять овсяными хлопьями. Присылайте! Да, она самая обычная девочка-дворняжка, но у нее красивый окрас, как у волчонка, и золотой характер. Сын-инвалид. Спаси меня! — вспоминает теперь уже с улыбкой Дмитрий Бабич. Напишите, что довезли, и все… …Я думаю, что не надо подробности наших поездок рассказывать, ни к чему это. За брутальной внешностью и под солидной гривой скрывается чуткое кошачье сердце, ищущее любви и готовое подарить ее же в ответ. Бывшие хозяева отправились искать «лучшей доли», а кота высадили прямо у родного подъезда. А пока — нам нужно все, корм, медикаменты. «Ситуация сложилась катастрофическая: нет еды, наполнителя, лекарств, нет денег. — Сейчас нашли канал и очень активно вывозят животных к вам в Россию. Несмотря ни на что, все еще открыты и официальные приюты, где тоже стараются помочь братьям нашим меньшим. Смех сквозь дым от сигарет, матюки и слезы. Нет ничего и нужно все», — пишут в Интернете. — Вита на секунду задумывается на том конце трубки, связывающей Москву и Донбасс. «В медведя шприцами с большой дозой снотворного через трубку плюют — а он ни в какую… Второй мини-приют на Щетинина, хозяйка Неля. — Как только мы узнали про Степана, сразу стали думать: как его спасти? — Большинство из этих заправок лежат в руинах, какие-то были превращены во временные огневые точки, а после боя оставлены». Убежал бы в лес — да клетка мешает. Но бросить котов и собак на произвол судьбы пожилой педагог не может. Оплатить услуги перевозчиков = 800 евро (пока что) = 13 600 гривен. Огороды есть, коров держат, кур. Как для людей. И теперь пожинаем плоды. Не бросают животных и в частном секторе, в селах вокруг Донецка. А вскоре и всем стало не до Степана. Зашли в клетку, потрогали нос: не притворяется ли? Особенно момент, когда огромную тушу медведя затаскивали в автомобильную клетку. Он мечется и ревет, когда идет бой. После недели, проведенной на улице, слегка простужен. Медведь, к ужасу окружающих, опять начал приходить в себя… Все понимают, что это не лучший выход, администрация недовольна. боится. У нее живут 18 котиков и 3 собаки. «Когда на войне убивают детей и беременных женщин, очень сложно найти в себе силы прислушаться к нуждам каких-то собак, извини, но это как раз нормально», — категорично заявила моя подруга. Передавшие Степана российской стороне ополченцы нарекли мишку еще и Донбассом. Фотографии в соцсетях, собачьи судьбы и трагедии, по содержанию и наполненности своей немногим уступающие человеческим. «Выкупить ветпаспорта и форму №1 для вывоза медведя и инвалидов (60 штук по 200 гривен и документы на медведя) = 13 000 гривен. Вот только сам косолапый в нужный момент взял и не заснул. И в новом году хотелось бы верить в лучшее. Мы разумны, мы построили цивилизацию. Все, что удается заработать, отходы из школьной столовой, которых с каждым днем все меньше, уходят на питомцев, а сама женщина, по рассказам, кушает у подруги поздно вечером один раз в день. Она — это Дарья Тараскина, президент благотворительного фонда защиты животных. Пообещав, что косолапый, который выжил, несмотря ни на что, станет символом не только их мятежного края, но и всей России. Но так вышло (взгляните на Ясиноватую на карте Донбасса), что клетка его пришлась аккурат на линию фронта. «Стеснялись просить помощи и залезли в долги, для того, чтобы прокормить четвероногих, надеясь, что вот-вот что-то заплатят, но пока деньги не дошли. Кстати, на сегодняшний день (когда я пишу этот материал) курс доллара к гривне: 1 к почти 16. Конечно, есть животные и есть мы. — Пока прекратили бомбить, но что будет завтра? Сама Людмила пашет на двух работах, давно не получает зарплаты, но умудряется подкармливать еще и уличных собак у себя «на районе». Что по сегодняшнему курсу — примерно как слетать на Луну или покататься на лыжах на Новый год где-нибудь в Андорре. Фото из личного архива. «По отлову брошенных животных у нас работают коммунальное предприятие «Животные в городе» и питомник, где заботятся о бездомных собаках и кошках, — рассказал «МК» мэр Донецка Игорь Мартынов. Мы не знаем. Но такому количеству брошенных животных помочь просто не в состоянии». — Хотелось бы верить, что он обретет здесь семью, найдет себе медведицу по вкусу, родит медвежат и забудет про все те кошмары, которые ему пришлось пережить в Донецке». Потому что если жалеть всех, то и сам тогда не выживешь. И отчаяние — потому что людям сегодня явно не до них. Стандартная история: хозяева уехали, кота — за дверь. Если выключить звуки, то будто и нет никакой войны», — поделился со мной один из ополченцев. …С ней трудно говорить… — продолжает Дмитрий Бабич. «Особенно много собак мы видели на заброшенных заправках, — вспоминает Дмитрий. Это человеку можно объяснить, что красные — за добро, а белые — напротив или же наоборот… И снова Степан пришел в себя, освободил привязанную лапу и как отбросит ее в сторону — все провожающие кинулись врассыпную…» Выли и лаяли собаки, целая дюжина, которых вместе со Степаном собирались эвакуировать тоже. Настоящий, здоровый топтыга по первой кличке Степан. И только начали поднимать его в кузов, вернее, волочь по земле, такой он был неподъемный, как… рядом опять раздался взрыв. Какие-то финансовые средства остались. Вспоминают красивую большую овчарку, сопровождавшую хозяина даже после ранения в бок — в перевязке, прикрывавшей вырванный клок шерсти и мяса. Этот человек должен был рискнуть и поехать с нами в зону АТО. Разорвется сердце, как снаряд. Итого: 26 600 гривен». Три долгих месяца этот красавец заглядывал в глаза бывших соседей, но ни в ком так и не вызвал сострадания к своей бездомной судьбе…» Сострадание — тоже категория относительная, за каким-то пределом у человека оно просто отключается. Спецоперация, рассказывают очевидцы, напомнила микс фильма ужаса со старой советской комедией «Полосатый рейс». То есть просто-напросто крепко спать под снотворным. Может быть, она и права, среди дыма и пожарищ пожертвовать последним куском хлеба незнакомому псу или коту и приютить их у себя могут только не от мира сего люди. «Иногда смотришь, проезжая мимо, как живность играет на улице, спокойно так, на солнышке, в пыли и под свист пуль. История Франклина, увы, банальна в наши дни. Здесь трудятся чуть больше 30 человек. «Уравновешенный сибиряк Франклин ищет пристанище в интеллигентной семье. У нее есть один маленький недостаток: Адель любит играть в прятки-догонялки! В страшном стрессе гонял он по клетке, не успокаивался, создавая еще и тем дополнительный грохот, рык, тарарам — другая сторона, услышав непонятную движуху в стане противника, на всякий случай принялась обстреливать позиции ополченцев из минометов. Еда и медикаменты в дорогу и, возможно, на таможне нужны будут деньги. И тех, которые ходят на двух ногах, что ни говори, все-таки жальче, чем тех, которые на четырех. Но все в итоге закончилось хорошо, и в Россию Степан въехал на вполне официальных основаниях — на руках у спасителей была дарственная грамота на него от руководства машиностроительного завода, где прошла бы спокойно и безмятежно вся медвежья жизнь. Не прекращался минометный огонь. Их нам отдают просроченными местные магазины. В подмосковном приюте Степана ждали его сородичи — тоже медведи, бурые и гималайские, но с гораздо меньшим жизненным опытом. Большой вольер, лакомые няшки, добрый хозяин. Естественно, косолапый должен был пребывать в расслабленном состоянии. Завод производил оборудование для угольных шахт, медведь жил своей размеренной медвежьей жизнью. Но я верю, что это все временно, потому что еще не нашелся тот человек, который полюбит нашу Делечку, а она его, и тогда малышка не захочет больше никуда убегать». Вообще, вы знаете, наш приют был почти самым большим в Восточной Европе… «Каждый пережитый нами день — уже чудо, — говорят дончане. — До конца года у нас еще действуют благотворительные украинские программы по стерилизации, по обеспечению ветеринарного ухода. Так за что же они расплачиваются? Незадолго до начала военных действий руководитель предприятия умер своей смертью. Делать добро — в прямом смысле слова дорогого стоит. Но ежедневно нахожу все новых погибающих животных-инвалидов, которые берутся неизвестно откуда, им нет числа, — пишет одна из форумчанок по имени Юлия. Надежда на то, что им все-таки помогут. Несмотря на то что Деля пережила предательство, она все равно тянется к человеку. Общими усилиями топтыгина в клетку все-таки затащили, но и тут оглушенный Степан развалился в ней как барин, дверь перестала закрываться. Дикого лесного зверя, пусть даже и частично прирученного, словами не убедить. А так, в принципе, отлавливаем, самых агрессивных, конечно, приходится усыплять гуманным способом. «На Бакинских комиссарах обнаружили красавца (фотография здоровенного котяры. Есть ополченцы, которые пришли на фронт со своими собаками. Рассчитан он на 1000, но и 900 — это тоже очень много, так что новых питомцев мы не берем пока, — рассказывает Вита Брызгалова, сотрудница донецкого приюта для бездомных животных «Пиф». Они лежат голодные, парализованные, умирают от голода на цепях, потому что их забыли отпустить с них хозяева, или потому что сами псы не хотят уходить от своих домов далеко — надеются, что люди скоро вернутся…» Хотелось бы в это верить: хотя бы под Новый год, когда сбываются все мечты, в том числе и собачьи. Собаки домашние. «С тех пор я нашего друга не видел, но фотографии его мне прислали, на новом месте Степан-Донбасс потихоньку акклиматизируется, — завершает Дмитрий Бабич. Научились воевать и убивать. Восемь ходок туда и обратно, раз в месяц, мимо взрывов, заминированных полей, по ямам и рытвинам, не разбирая дороги, окончательно «убивая», казалось бы, привыкшую уже ко всему подвеску.