— У ГИТИСa oчeнь бoльшoй oпыт oбучeния инoстрaнныx студeнтoв, в тoм числe eврoпeйскиx, нa свoeй тeрритoрии. Зaчeм прoизвoдить смeну этиx тeрритoриaльныx пoлюсoв?

— Тeaтр — этo нe тoлькo тeрритoрия oбрaзoвaния, нo и тeрритoрия бизнeсa. Сeгoдня, eсли ты кaждую сeкунду нe нaпoминaeшь o себе, то тонешь. На данный момент рынок театральных образовательных услуг во Франции почти полностью монополизирован американцами, которые преподают систему Станиславского. То есть вся система русского психологического театра, которая преподается во Франции, преподносится через третьи и четвертые руки. В это же время многие из нынешних мастеров ГИТИСа — ученики Марии Кнебель, а она — самого Станиславского.

Поэтому, конечно же, нам очень важно выйти на этот рынок. Это почти то же самое, что и любая борьба за рынки сбыта. И ничего оскорбительного я в этом не вижу. Есть еще один очень важный момент. Мы выходим именно на рынок образовательных услуг. То есть предлагаем не нефть и газ, а интеллектуальный труд.

— Я правильно понимаю, что непосредственно ГИТИС предложил сотрудничество парижскому театру «Аталант»?

— Нет, это была совместная идея. Для меня очень важно сегодня заниматься такой активной экспансией на самые разные иностранные территории. Например, в декабре запланированы три выставки и большой концерт нашего факультета музыкального театра в Барселоне. И одновременно я встречусь с ректором и проректором Национального театрального института Каталонии, где мы планируем обсудить следующие проекты ГИТИСа.

— Такую же выездную школу?

— Нет, в основном это будет деятельность другого рода. А подобную парижской мы проведем в Лондоне летом 2020-го. Параллельно планируем еще одну школу, посвященную русской опере, вместе с Дмитрием Бертманом. Ее мы хотим провести в Москве в следующем году.

— Давайте тогда более предметно поговорим о ближайшей школе. Это будут практические классы или теоретические лекции?

— Это будут практические классы. И я надеюсь, что они приведут к какому-то конкретному показу для парижской публики. Хотя он не является заранее гарантированной целью этих двух недель стажировки. Стоит добавить, что это работа для профессиональных актеров и режиссеров. Там был отбор. Без сумасшедшего конкурса, но все же. Честно говоря, у ГИТИСа уже был опыт преподавания во Франции в конце 90-х годов. Тогда насчитывалось порядка 1500 слушателей. Конечно, если у нас получится так же, мы будем очень рады.

— Сколько раз в неделю будут проходить занятия?

— Каждый день по 6 часов. То есть на две недели можно прямо выпасть из жизни.

— До ГИТИСа кто-то делал подобные выездные школы?

— Во Франции? Не знаю. Там регулярно кто-то организует что-то подобное. Но в отличие от всякой коммерческой деятельности отдельно взятого артиста мы гарантируем качество нашей методики.

— Теперь эта деятельность будет постоянным явлением в Париже?

— Посмотрим, как пойдет. У нас есть уже достаточное количество желающих, чтобы провести вторую такую же школу. Но для нас пока важно провести первую, собрать отзывы и понять, что мы сделали хорошо, а что плохо.

— Почему Европа так заинтересована в русской театральной школе?

— Мир театра интересен сам по себе, и людям нравится учиться. Кроме того, в отличие от России в Европе уже давно сложилось представление о том, что учиться можно и нужно всю жизнь. В особенности актерскому делу.